В сегодняшнем выступлении я хотел бы высказать одну особенную идею по поводу того, почему инвестирование государства в дошкольное образование является оправданным. Эта идея особенна, потому что обычно, когда говорят о программах раннего обучения, упоминают такие замечательные преимущества, как лучшие результаты тестов прошедших через программу детей, больший заработок во взрослом возрасте. Это всё очень важно, но я хотел бы поговорить о том, что дошкольные учреждения значат для экономики штата и стимулирования его экономического развития.

Это ключевой момент, потому что, если мы собираемся увеличивать инвестиции в программы раннего обучения, нужно заинтересовать в этом правительства штатов. У федерального правительства много других забот, так что именно правительствам штатов придётся взяться за дело. Нам нужно обратиться к ним, к законодательным органам штатов, и начать с того, что им знакомо: с того, что нужно стимулировать развитие экономики штата. Под стимулированием экономического развития я не имею в виду что-то сверхъестественное. Я имею в виду, что обучение в раннем детстве может привлечь в штат больше рабочих мест лучшего качества и таким образом стимулировать рост дохода на душу населения жителей штата.

Думаю, справедливо будет заметить, что когда люди думают об экономическом развитии штата и местном развитии, социальная защита детей и ранние программы обучения обычно не приходят в голову первыми. Я это знаю точно. Я посвятил бóльшую часть своей карьеры исследованию этих программ. Я разговаривал об этих проблемах с руководителями агентств экономического развития многих штатов, с законодательными органами. Когда законодатели и другие думают об экономическом развитии, первое, что им приходит в голову, — налоговое стимулирование организаций, снижение налога на имущество, налоговые кредиты на создание рабочих мест. Миллионы подобных программ уже действуют повсеместно. Например, штаты активно соревнуются за возможность привлечь на свою территорию новые автозаводы или расширить действующие. Они раздают всевозможные налоговые льготы для бизнеса. Подобные программы могут быть оправданы, если они действительно способствуют привлечению компаний на территорию штата. Они оправданы в том плане, что создание новых рабочих мест лучшего качества повышает уровень занятости и доход на душу населения. Так что выгоды для жителей штата соответствуют понесённым затратам на обеспечение налоговых льгот для бизнеса.

В сущности, я пытаюсь доказать, что программы раннего обучения могут сделать то же самое — создать больше лучших рабочих мест — но по-другому, так сказать, косвенным образом. Вот как эти программы могут создать больше лучших рабочих мест: вы инвестируете в создание качественного дошкольного учреждения, дети получают навыки, необходимые для местного рынка труда, если достаточно из них останется в штате, и, в свою очередь, эта высококачественная рабочая сила станет ключевым фактором создания рабочих мест и повышения дохода на душу населения в местном сообществе.

А теперь перейдём к цифровым данным. Взглянем на многочисленные научные исследования, изучающие влияние программ раннего обучения на успеваемость, доход и навыки бывших участников программы во взрослом возрасте. Берём результаты этих исследований, берём данные о проценте участников, которые, как предполагается, останутся в штате и не уедут, берём исследования на тему того, насколько навыки стимулируют создание рабочих мест, и заключаем, объединив эти три независимые группы исследований, что на каждый инвестированный в программы раннего обучения доллар доходы на душу населения жителей штата увеличиваются на 2 доллара 78 центов, а это тройная окупаемость. Можно добиться и гораздо большей окупаемости — вплоть до 16 к 1, если включить в расчёты выгоды от снижения уровня преступности и выгоды для выпускников программы, переехавших в другие штаты. Но есть достаточные основания остановиться только на этих трёх долларах: они заметны и важны для законодательных органов и органов по разработке политики штатов: именно штатам придётся осуществлять эту программу. Так что это то ключевое преимущество, которое важно для разработчиков политики штата с точки зрения экономического развития.

Часто можно услышать возражение, хотя, может, не так уж и часто, так как люди слишком вежливы, чтобы говорить об этом вслух: «Почему я должен платить больше налогов, чтобы инвестировать в чужих детей. Какая мне от этого польза?» Проблема подобных высказываний в том, что они отражают полное непонимание того, насколько взаимозависимы местные экономики и все их участники. А именно, взаимозависимость проявляется в том, что у развития навыков большие побочные выгоды: когда чужие дети получают больше навыков, это повышает благосостояние всех вокруг, включая тех, чьи навыки не развиваются. Например, многочисленные исследования показали: если посмотреть на факторы роста крупных городов, выйдет, что это не столько низкие налоги, низкие цены и низкие зарплаты — это навыки жителей. Общепринятым индикатором уровня развития навыков является процент выпускников колледжей. Если посмотреть, например, на крупные города, такие как Бостон, Миннеаполис, Кремниевая долина, эти города процветают экономически не из-за низких цен. Не знаю, пытались ли вы купить дом в Кремниевой долине, но эта сделка совсем не из дешёвых. Эти города растут из-за высокого уровня развития навыков. Так что когда мы инвестируем в детей других людей и развиваем их навыки, мы стимулируем рост рабочих мест на этой территории. Приведу ещё один пример. Если посмотреть на определители зарплаты каждого индивида и исследовать их статистически, получим, что зарплаты зависят, отчасти, от уровня образования этого индивида — например, от того, есть ли у него высшее образование. Ещё интересно то, что, вдобавок ко всему этому, если эффект от вашего образования принять за константу, уровень образования всех остальных в вашем городе также будет влиять на вашу зарплату. В частности, если взять ваш уровень образования за константу, окажется, что увеличение процента людей с высшим образованием оказывает статистически значимый положительный эффект на вашу зарплату, даже при том, что ваш собственный уровень образования не меняется. Этот эффект настолько силён, что когда кто-либо получает высшее образование, побочный эффект от этого на зарплаты других людей в городе выше, чем непосредственный эффект. Если кто-либо получает высшее образование, его пожизненный доход увеличивается на огромную сумму, около 700 тысяч долларов. Это оказывает влияние на всех остальных в городе — повышается процент людей с высшим образованием, и если всё это сложить — для одного человека эта сумма невелика — но если сложить результаты всех людей в городе, мы получим, что повышение зарплаты для всех остальных жителей города составит почти миллион долларов. Это больше, чем прямая выгода для человека, решившего получить образование.

Почему же так происходит? Что может объяснить столь значительный побочный эффект образования? Давайте порассуждаем следующим образом. Будь я хоть самым умелым человеком в мире, если всем остальным моим коллегам не хватает навыков, моему работодателю будет сложнее внедрить новые технологии производства, новую технику. В результате мой работодатель станет менее производителен. Мне не смогут платить хорошую зарплату. Даже если навыки всех моих коллег на хорошем уровне, если работникам наших поставщиков не хватает навыков, наша компания станет менее конкурентоспособной на внутреннем и международном рынке. Опять же, менее конкурентоспособная фирма не сможет выплачивать хорошую зарплату. И тогда, особенно в сфере высоких технологий, другие компании начнут перетягивать работников и идеи этой компании. Так что очевидно, что производительность компаний Кремниевой долины во многом зависит от навыков не только их собственных работников, но и работников всех остальных компаний города. В результате, если мы сможем инвестировать в детей других людей, через дошкольные учреждения и другие формы раннего обучения хорошего качества, мы поможем — не только этим детям, но и всем остальным в черте города — заработать больше денег, и в нашем городе появится больше рабочих мест.

Ещё один аргумент против инвестирования в программы раннего обучения — это беспокойство о том, что люди уедут из штата. То есть, возможно, Огайо и подумывает об инвестировании в дошкольное образование детей из Колумбуса, но они беспокоятся о том, что маленькие Конские Каштаны по какой-то неведомой причине решат переехать в Энн-Арбор штата Мичиган и стать Росомахами. Возможно, Мичиган тоже задумается об инвестировании в дошкольное образование в Энн-Арбор и будет переживать, что маленькие Росомахи решат уехать в Огайо и стать Конскими Каштанами. И оба штата в итоге инвестируют недостаточно, потому что считают, что все разъедутся. На самом деле данные показывают, что американцы не так мобильны, как иногда считают. Данные показывают, что более 60% американцев проводят бо́льшую часть карьеры в своём родном штате. Более 60%. Этот процент не сильно меняется от штата к штату. Он почти не меняется в зависимости от состояния экономики штата, от того, находится ли она в упадке или на подъёме. Он почти не меняется с течением времени. Так что в действительности если инвестировать в детей, они останутся в штате. Или по крайней мере останется достаточно детей, чтобы инвестиции в экономику штата окупились.

Подведём итоги. У нас есть научное доказательство того, что программы раннего обучения, если сделать их высококачественными, выливаются в более развитые навыки во взрослой жизни. Есть научное доказательство того, что эти дети останутся в штате. И есть научное доказательство того, что больше работников с улучшенными навыками приносят местной экономике рост зарплат и занятости, и что, если подсчитать отдачу на каждый доллар, выйдет около трёх долларов выгоды для экономики штата. По моему мнению, научные доказательства неоспоримы, как и логика всего этого. Так какие же существуют преграды на пути к осуществлению задуманного?

Одна из очевидных преград — высокая стоимость. Посмотрим, сколько потребуется вложить правительству всех штатов в повсеместное дошкольное образование полнодневного пребывания для 4-х летних детей. Общая ежегодная стоимость для страны составит примерно 30 миллиардов долларов. 30 миллиардов долларов это много. С другой стороны, если учесть, что население США составляет более 300 миллионов, мы говорим о сумме, составляющей 100 долларов на душу населения. Сто долларов на душу населения может себе позволить правительство любого штата. Это всего лишь вопрос политической воли. И, разумеется, как я уже отмечал, выгоды сопоставимы с затратами. Я упоминал, что множитель составляет примерно 3, 2,78, для экономики штата, так что прирост доходов составит более 80 миллиардов ежегодно. Если перевести это число из миллиардов долларов в нечто, имеющее смысл, получится, что для среднего малоимущего ребёнка доход увеличится примерно на 10% в течение всей его карьеры. Просто дошкольное образование, не подготовка к тестам K-12 или последующим тестам, не работа над платой за высшее образование и его доступностью, всего лишь улучшение дошкольного образования даст пятипроцентный рост доходов для детей из семей со средним достатком. Так что эта инвестиция перерастает во вполне чёткие цифры для широкого круга жителей с разными доходами и приносит огромную ощутимую пользу.

Это была одна из преград. Я думаю, что более серьёзной преградой является длительный срок окупаемости программ раннего обучения. Я говорю об улучшении качества местной рабочей силы и стимулировании экономического развития таким образом. Разумеется, если программы дошкольного образования рассчитаны на четырёхлетних детей, мы не отправим их по достижению пятилетнего возраста на потогонное производство, так? По крайней мере я на это надеюсь. Так что мы говорим об инвестиции, от которой, в показателях влияния на экономику штата, не будет отдачи в течении 15–20 лет. А Америка печально известна своей краткосрочной ориентацией. Один из ответов на подобное замечание — иногда я к нему прибегаю в своих выступлениях — можно сказать, что дополнительные выгоды от этих программ заключаются в снижении стоимости специального и корректирующего обучения, в том, что родители озабочены дошкольным образованием, и, возможно, удастся получить миграционный эффект от того, что в поисках хорошего дошкольного учреждения они приедут в наш штат. Я думаю, все эти аргументы верны, но в некотором роде они упускают из виду главное.

В конечном счёте это нечто, во что мы вкладываемся сейчас ради будущего благополучия. Я хотел бы оставить вас на вопросе, который я лично считаю главным. Я экономист, но в конечном счёте это вопрос не экономики, а морали. Готовы ли мы, как американцы, как общество — способны ли мы принять политическое решение пойти на жертву сегодня и платить больше налогов, чтобы обеспечить лучшее будущее не только для наших детей, но и для нашего общества? Способна ли наша страна на такой шаг? Это то, о чём должен спросить себя каждый гражданин, каждый избиратель. Готовы ли вы вложиться в эту идею, верите ли вы в идею инвестирования? Ведь в этом и состоит суть инвестирования: вы идёте на жертву сегодня ради отдачи в будущем.

Я думаю, научное подтверждение преимуществ программ раннего обучения для местной экономики очень весомо. Однако моральный и политический выбор всё ещё лежит на нас, гражданах и избирателях.

Спасибо вам большое. (Аплодисменты)